Зухаир Мурад и его команда перепрыгнули через множество препятствий для 60 или около того предметов из осенней коллекции, которая в основном производилась в Италии через Zoom.
Продолжив предвосхищение, дизайнер продвинулся дальше в мир танца, перенеся его на абстрактную территорию с некоторой помощью русского художника Василия Кандинского, который поселился в Париже в начале 1930-х годов. Это не самая очевидная пара, но можно сказать, что траектории дизайнера и художника пересекаются в поисках «внутреннего резонанса». Кандинский использовал этот термин, чтобы описать, как цвет затрагивает душу. Для Мурада, работавшего в палитре ночных бабочек малинового, стально-синего, гагатного, анисового и пыльно-розового, резонанс заключается в напряжении между структурой и гибкостью, в средстве возрождения ночной сцены, в которой пауза длилась дольше, чем на мгновение. год сейчас.
Сборник, названный «The Glowing Beats», получил дополнительную помощь от первого в истории видео обтекаемого Ягуара и Мурада, снятого Эли Фахедом. Используя герцогский шелк и креп-кади в качестве холста, Мурад соединил геометрию, макраме и плюметис с пайетками, сложной техникой плиссировки и пышной бахромой, которая, казалось, изматывала танцпол. В своих записях он сослался на вневременной гламур 40-х, хотя несколько моментов 80-х проскользнули мимо (на ум приходят выпуклые плечи и красный муар с пышной юбкой).
Дань Кандинскому была наиболее очевидна в принтах, которые теперь повторно вышиты блестками или геометрическими узорами, например, в разноцветных блестках на черном шелковом тюле с отделкой из страусовых перьев. Вышивка серебряным тромпом привлекала внимание. Несколько строго скроенных вещей, таких как двубортные блейзеры или мини-юбка со складками, служили напоминанием о том, что Мурад может делать минимализм, когда им движет дух. В этом отношении победителем стало кашемировое пальто-накидка с кожаной отделкой.
