Заменить старый дом не так просто. Нужно расселить людей и построить новый. Таких действий много лет не могут дождаться жители одного из домов в Иркутске. «Голосом» почти разрушенного здания стал Даниил Седов.
Видите меня? Конечно, видите. Только не обращайте внимания. Ну а зачем? Ведь я невзрачная деревянная двухэтажка на центральной улице Иркутска. Меня построили ещё в конце 19 века. Тогда я носила гордое звание «усадьба». Но за 150 лет ко мне ни разу не прикасался хотя бы перфоратор. Разве что жильцы пытаются помочь. Вот, например, Светлана Фаркова и её муж. 30 лет заботятся обо мне.
СВЕТЛАНА ФАРКОВА, иркутянка:
«Это уже не в наших силах. Фундамент уже поехал. Печка разрушается, печного отопления нет. Зимой очень холодно. Водоотведение зимой перемерзает. Приходится его прогревать феном».
Кстати, вот так я выгляжу внутри. Не лучшее зрелище, правда? Я в прямом смысле ухожу под землю! Мои стены покрывают трещины, а в моём сердце, люди называют его печью, не было уже несколько лет. И в таком состоянии я могу случайно кого-то покалечить. Это Галина Сергеевна. Около полугода назад из-за моих кривых полов она сломала ногу. Хорошо, что поправилась. Но после этого она решила, что внуков ко мне приводить больше не будет.
— Как тут жить-то? Сидишь и думаешь... А когда землетрясение было, у меня тут так дало, что я чуть с дивана не упала. Думала, что сейчас и это всё полетит. Но ничего, удержалось.
Не выдержал фундамент моего соседа. Но ему можно, у него больше нет жильцов. Своё отстоял. Кстати, меня признали аварийным ещё в 2018-м. Вот только люди в костюмах и галстуках сказали, что меня смогут привести в порядок только после 2025 года. Да пусть хотя бы и так. Но я боюсь, что столько не простою. Боятся и жильцы. Им специалисты предлагают альтернативу.
РЕГИНА ОЖИГАНОВА, и.о. начальника департамента жилищной политики:
«Программа действует в соответствии с указом президента. И туда могут быть включены дома, которые были признаны аварийными до 17 года. А выше головы не прыгнешь, он признан после. Соответственно, в рамках этой программы он не может быть расселён. Единственное, что мы можем предложить – это маневренный фонд. Он даётся до момента расселения дома. То есть это временное жильё, до тех пор, пока муниципалитет не найдёт средства на расселение».
Вот и получается, что раньше 2025 года никакого ремонта я не дождусь. Но я продолжу стоять. Не свалился же за 130 лет. Вот только силы меня покидают и я, честно говоря, не уверен, что через 4 года тут будет, что восстанавливать... Озвучивал меня Даниил Седов, снимал Владимир Пинаев.
